Декарбонизация металлургии является ключевым фактором для достижения глобальных целей нулевых выбросов СО2. Основными факторами, способствующими инвестициям в отрасль и увеличению потребления экологически чистой стали, является правовое регулирование в сочетании с ценовыми стимулами, отмечает обозреватель Reuters Клайд Рассел.
На металлургию приходится около 8% мировых выбросов углерода и около 30% промышленных выбросов. Решающим фактором в переходе на производство «зеленой» стали является то, насколько увеличатся затраты на нее по сравнению с текущими методами, и можно ли достаточно быстро нарастить объемы выпуска.
Надбавка на низкоуглеродную продукцию покажет, согласится ли рынок потреблять «зеленую» сталь, которая будет стоить дороже традиционной. К примеру, по мнению участников отраслевой конференции, состоявшейся в Австралии, премия может варьироваться от $0-150/т.
Как подсчитали в университете Монаша, «зеленая» сталь, которую можно производить в Западной Австралии, обойдется примерно в $570/т, поскольку регион имеет перспективы развития ветровой, солнечной генерации, а также водородных проектов.
В то же время, даже небольшая премия может сделать эту продукцию нежизнеспособной для большей части рынка, где минимизация затрат являются главным фактором потребления. Например, в Китае единственным сектором, который потенциально готов платить даже самую большую премию за низкоуглеродную сталь, является автопроизводство, поскольку это лишь незначительно повлияет на розничную цену отдельного транспортного средства.
Однако, по данным S&P Global, в текущем году китайский автомобильный сектор использовал 54 млн т стали, что составляет всего 6% общего спроса в стране. Крупнейшими потребителями металлопродукции в стране являются секторы недвижимости и инфраструктуры, как в 2024-м уже потреблено 518 млн. т стали, или 57% от общего объема. Такой уровень потребления в случае применения премии на зеленую металлопродукцию прибавит к ее стоимости значительные суммы.
Что касается Австралии, при решении перерабатывать свою железную руду на DRI его нужно было бы дополнительно обогащать до горячебрикетированного железа для более выгодной и более легкой транспортировки. Страна могла бы поставлять эту продукцию на азиатские меткомбинаты (Китай, Япония и т.п.). Но для производства конечной низкоуглеродной металлопродукции эти страны должны иметь доступ к «зеленому» водороду или чистой электроэнергии. Все это требует значительных капиталовложений, однако Китай и другие государства Азии все еще строят доменные и кислородно-конвертерные печи.
Поэтому единственным способом стимулировать мировой переход на «зеленую» сталь, отмечает аналитик, вероятно, является соответствующее регулирование, такое как трансграничные налоги на выбросы углерода. Однако достижение глобального согласия относительно этой системы будет сложной задачей, поскольку развивающиеся азиатские страны с большой долей вероятности будут сопротивляться данному шагу.
Напомним, что декарбонизация сталелитейной промышленности, по прогнозу Fastmarkets, и в дальнейшем будет оставаться ведущей темой в 2024 году. Решающее значение будет иметь достаточные поставки экологически чистого водорода и энергии из возобновляемых источников по конкурентным ценам.
Источник https://gmk.center/ua/
